logotype
АПМО
Адвокатская палата московской области

ОБЗОР дисциплинарных проступков адвокатов Адвокатской палаты Московской области связанных с изменением порядка участия в качестве защитников по назначению

Пресс-служба АПМО 15 ноября 2018
ОБЗОР дисциплинарных проступков адвокатов Адвокатской палаты Московской области связанных с изменением порядка участия в качестве защитников по назначению

ОБЗОР

дисциплинарных проступков адвокатов Адвокатской палаты Московской области

связанных с изменением порядка участия в качестве защитников по назначению

24.01.2018 г. Советом АПМО принят новый Порядок участия адвокатов в качестве защитника (представителя) по назначению судебно-следственных органов (далее – Порядок). Начиная с февраля текущего года, происходит последовательное подключение судебных районов Московской области к Единому центру субсидируемой юридической помощи Адвокатской палаты Московской области (далее - ЕЦСЮП). Сотрудники этого центра (координаторы) распределяют требования, поступающие от судебно-следственных органов, и контролируют их исполнение адвокатами.

Введения нового Порядка значительно усложняет появление в деле адвоката, цели и задачи которого далеки от целей защиты. Кроме того, Порядок позволяет сломать устоявшуюся систему, когда последнее о чём заботится дознаватель, следователь или судья при проведении процессуального действия (судебного заседания) является участие в нём адвоката. По общему правилу, в настоящее время требование о назначении защитника должно поступать в ЕЦСЮП не позднее 24 часов до начала проведения следственного действия и не позднее 3-х суток до начала судебного заседания, в котором требуется участие адвоката. Безусловно, это не могло не вызвать негативной реакции сотрудников судебно-следственных органов и желания обойти эти требования. Поэтому одним из наиболее частных нарушений стало принятие адвокатом поручения непосредственно от дознавателя или следователя, минуя ЕЦСЮП.

Так, на рассмотрение Квалификационной комиссии поступило представление 1-го Вице-президента АПМО, в котором сообщалось, что адвокат Г. не имел законных оснований для принятия поручения на защиту, так как ЦСЮП АПМО не распределял ему требования на выделение защитника в порядке ст. 51 УПК РФ для защиты Ш. на стадии предварительного следствия.

Адвокат не отрицал, что ЕЦСЮП не распределял ему требования на защиту Ш. Свои действия он объяснял близостью проживания от отдела полиции, которому на протяжении многих лет оказывал помощь, личным знакомством с начальником следственного отдела, а также тем, что «это был последний день отчётного месяца, да ещё и выходной, т.е. суббота». Также адвокат пояснил, что «не руководствовался безнравственными интересами, что подтверждается справкой об отсутствии выплат за осуществление защиты в порядке ст. 51 УПК РФ».

В другой ситуации адвокат К., принимая поручение непосредственно от следователя, пояснила, что «это был второй день работы центра в районе, никто не знал толком как работать, поскольку общее собрание по этому вопросу длилось десять минут».

Положения Порядка, направлены на исключение случаев участия в защите в порядке ст. 51 УПК РФ адвокатов, деятельность которых продиктована не защитой интересов доверителя, а иными непроцессуальными интересами. Аналогичный порядок действует во многих адвокатских палатах субъектов РФ. Новые требования, продиктованные законом, встретили достаточно значительное противодействие у сотрудников, прежде всего, следственных органов, стремящихся работать с «удобными» для них адвокатами. С подобной ситуацией сталкивались советы адвокатских палат различных субъектов РФ (см. например, old.advgazeta.ru/rubrics/8/1443, fparf.ru/news/all_news/blogs/ASozvariev/ulovki-sledovateley-i-doznavateley/, rapsinews.ru/legalmarket_publication/20180418/282517461.html. Дата доступа 22.06.2018 г.).

Отсутствие у следственных органов возможности пригласить необходимого им адвоката стало причиной различных нарушений, на которые идут их сотрудники, направляя заявку в ЕЦСЮП. Например, по одному из дисциплинарных дел было установлено, что требование было распределено адвокату З. Однако, впоследствии следователь отказался согласовывать с адвокатом дату проведения следственного действия и направил в ЕЦСЮП новую заявку, не указав, что поручение на защиту в порядке статьи 51 УПК РФ уже было принято адвокатом. Заявка была распределена адвокату К. и она участвовала в следственном действии. Это вызвало жалобу со стороны ранее вступившего в дело защитника З.

Оценивая действия адвоката К., Квалификационная комиссия отметила, что согласно п.п. «а» п. 4, п. 11 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве (принят VIII Всероссийским съездом адвокатов 20.04.2017 г.), в рамках первого свидания с подозреваемым, обвиняемым адвокату следует выяснить наличие обстоятельств, препятствующих принятию поручения на защиту или исключающих участие данного адвоката в производстве по уголовному делу.

Адвокат К. не приняла во внимание, что у подозреваемого (обвиняемого) защита которого осуществляется в порядке ст. 51 УПК РФ, отсутствует право выбора адвоката. Поэтому в ситуации, когда такой подзащитный немотивированно отказывается от адвоката по назначению, а впоследствии следователь направляет новое требование о выделении защитника в порядке ст. 51 УПК РФ, очевидным является принятие поручения тем адвокатом, который осуществлял защиту ранее. Иной подход ведёт к неограниченному количеству замен защитников по назначению, обосновать которые возможно только целями, далёкими от целей уголовного процесса, и принятие каждым следующим адвокатом поручения на защиту по назначению в такой ситуации носит характер содействия судебно-следственным органам, что не соотносится с требованием о нравственном осуществлении защиты. Более того, судебной практикой подтверждалось, что частая смена защитников по назначению при определённых условиях может рассматриваться как нарушение права на защиту.

Приведённое в качестве примера дисциплинарное дело, тесно связано с одним из способов отстранения от защиты неугодного адвоката по назначению. В практике отмечались случаи, когда следователи или дознаватели отбирали у подозреваемого (обвиняемого) заявления об отказе от защитника по назначению и в дальнейшем направляли в ЕЦСЮП требование о выделении нового защитника.

Порядок предусматривает, что в случае подачи подозреваемым, обвиняемым письменного ходатайства об отказе от ранее участвовавшего по делу адвоката по назначению или соглашению, такой отказ допускается только в присутствии этого защитника по назначению, либо при наличии у подозреваемого, обвиняемого письменного соглашения о расторжении ранее заключенного с адвокатом соглашения об оказании юридической помощи. При этом, как ходатайство подозреваемого (обвиняемого) об отказе от ранее назначенного адвоката, так и постановление следователя о его удовлетворении должны быть мотивированными с учётом требований п. 4 ст. 7 УПК РФ. Адвокат обязан незамедлительно уведомить координатора ЕЦСЮП о принятии следователем постановления об удовлетворении ходатайства об отказе от защитника. Копия данного постановления должно содержаться в материалах адвокатского производства.

Это связано с тем, что отказ от защитника по назначению и замена его другим адвокатом по назначению возможна, если первый защитник явно ненадлежащим образом исполняет возложенные на него обязанности и подзащитный своевременно сообщает об этом следователю, дознавателю, прокурору или судье (См. Постановление ЕСПЧ от 12.02.2013 г. по делу «Ефименко против РФ» (жалоба № 152/04) п. 124).

Возвращаясь к вышеуказанным примерам, во всех перечисленных случаях дисциплинарные органы АПМО установили наличие в действиях адвоката нарушения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ. Подобные действия направлены на подрыв доверия к адвокатуре (п. 2 ст. 5 КПЭА) и указывают на принятие адвокатом поручения, исходя из соображений собственной выгоды, безнравственных интересов или находясь под воздействием давления извне (п.п. 1 п. 1 ст. 9 КПЭА).

Доказать принятие адвокатом заявки минуя ЕЦСЮП достаточно несложно. Сотрудниками ведётся строгий учёт поступивших требований, телефонные звонки адвокатам записываются.

Так, по одному из дисциплинарных дел, было установлено, что адвокат П. приняла поручение от дознавателя на защиту в порядке ст. 51 УПК РФ в один день по пяти уголовным делам, которые ЕЦСЮП ей не распределялись. Понимая, что допускает нарушение, адвокат П. попросила дознавателя сделать заявку в ЕЦСЮП (к моменту поступления заявки в ЕЦСЮП, процессуальные действия по всем делам уже были проведены). Адвокату было распределено только одно требование. Далее Квалификационная комиссия истребовала и заслушала в заседании телефонный разговор между адвокатом и сотрудником ЕЦСЮП.

В телефонном разговоре адвокат П. выразила удивление, что ей необходимо принять одну заявку, трижды переспрашивала координатора центра, сообщила, что: «Тут группа ребят сидит, я со всеми с ними переговорила, права разъяснила, у дознавателя материалы посмотрела. Теперь придут ещё другие адвокаты, да, по каждому?» и после того, как координатор подтвердила только одну заявку, сообщила: «А их же увезли сотрудники полиции, я не знаю, что делать мне-то… их там пять человек было, со всеми с ними отработала, а адвокаты придут, а их уже нет».

Очевидно, что в сложившейся ситуации звонок дознавателя в ЕЦСЮП носил фиктивный характер и был сделан с целью скрыть незаконные действия адвоката, из расчёта, что все заявки будут переданы ей уже после того как адвокат «со всеми с ними отработала».

При этом комиссия отметила, что адвокат явно действовала, руководствуясь непроцессуальными интересами, далее стала сообщать координатору ЕЦСЮП недостоверную информацию о якобы имеющейся «специфике» уголовных дел по преступлениям, предусмотренным ст. 327 УК РФ, пытаясь любыми методами узаконить свое участие в качестве защитникам по всем делам, до распределения заявок по ним между адвокатами.

Комиссия указала, что такие действия адвоката П. необходимо рассматривать как злоупотребление правом, выразившееся в принятии мер, создающих видимость формального соответствия предъявляемым требованиям, но по сути направленных на обход правил, установленных Порядком. Подобные действия являются нарушением п. 2 ст. 5, п.п. 1 и 9 п. 1 ст. 9 КПЭА.

Порядок предусматривает, что требование должно содержать указание на адвоката, который участвовал в деле, как по назначению, так и по соглашению. Ему в первую очередь сообщается о поступившем требовании. Такая приоритетность действует и в случае получения ЕЦСЮП требования от суда апелляционной инстанции, и при поступлении заявки о назначении защитника для рассмотрения судом вопросов, связанных с исполнением приговора.

Отсутствие соглашения на следующую инстанцию означает отсутствие правовых оснований для дальнейшего участия в защите. Адвокат по соглашению, впоследствии может участвовать в этом деле по назначению, но только при условии, что требование было распределено ему ЕЦСЮП. Мнение о том, что прекращение действия соглашения на защиту «автоматически» создаёт для адвоката право (обязанность) защищать в порядке ст. 51 УПК РФ ошибочно, что неоднократно подтверждалось дисциплинарными органами адвокатских палат.

В случае если ранее адвокат на стадии предварительного расследования осуществлял защиту по назначению, то отказаться от принятия требования на защиту в суде он может по уважительным причинам: очередной отпуск, болезнь, участие в процессуальных действиях по иным делам. О наличии уважительных причин невозможности ведения дел адвокат обязан заблаговременно, а случае отпуска – за 10 дней до его начала, сообщить координаторам. Надлежащее исполнение адвокатом данной обязанности влечёт принятие решения об отсутствии дисциплинарного проступка.

Для обхода установленного Порядка используются различные способы. Это, например, заключение противоречащих стадийности уголовного процесса соглашений на одно следственное действие и заключение соглашений «pro bono», что вообще не предусмотрено для уголовного процесса.

Тенденция, при которой сотрудники следственных органов не считаются с занятостью адвоката, получившего заявку на осуществление защиты в порядке ст. 51 УПК РФ от сотрудников ЕЦСЮП, находится в противоречии с п. 29 Порядка. Данный пункт предусматривает, что адвокат, принявший к исполнению требование, несёт персональную ответственность за своевременность его исполнения и качество оказания юридической помощи.

Например, в ходе оценки доводов, содержащихся в представлении 1-го Вице-президента АПМО, было установлено, что рассмотрение ходатайства об избрании меры пресечения в отношении К., защиту которой в порядке ст. 51 УПК РФ осуществлял адвокат Б., дважды откладывалось по вине следователя. Далее следователь не только не стал согласовывать с адвокатом дату рассмотрения ходатайства, но и вообще опоздал в суд более чем на час. Как следовало из обращения Представителя Совета АПМО в судебном районе, узнав о занятости адвоката Б., начальник следственного управления стал разговаривать с ней на повышенных тонах, требовал замены адвоката и обещал, что «адвокат у него и так будет». Адвокат Б., явившись в суд, узнал, что ходатайство было рассмотрено с участием адвоката Д.

В заседании комиссии представитель адвоката Д. пояснил, что у последнего было соглашение «ad hoc» на защиту в одном судебном заседании. Учитывая все обстоятельства, впоследствии комиссия усмотрела в этом содействие адвоката содействие следствателю в обходе установленного Порядка, продиктованное безнравственными интересами.

Кроме того, адвокат Д. не предпринял мер по выяснению факта предыдущего участия в деле адвоката по назначению и незамедлительном уведомлении о своём вступлении в дело этого адвоката и координатора ЕЦСЮП (п. 24 Порядка).

В качестве дополнительного доказательства этически порочных действий адвоката Д. комиссия отметила значительные расхождения в обстоятельствах заключения соглашения, содержащиеся в письменных объяснениях адвоката и пояснениях свидетеля Л. Если Л. вообще не сообщал о заключении соглашения с адвокатом, а просто «переводил деньги», то адвокат в своих объяснениях вообще не упоминал Л и сообщил только о соглашении с подзащитной К., которое он заключил непосредственно в следственном изоляторе.

Таким образом, на момент посещения К. у адвоката отсутствовало письменное соглашение на её защиту, требование о назначении защитника в порядке ст. 51 УПК РФ ему сотрудниками ЕЦСЮП не распределялось, следовательно, у него не было законных оснований для посещения К.

В совокупности перечисленные действия адвоката Д. комиссия оценила как злоупотреблением правом, выразившимся в принятии мер, создающих видимость формального соответствия предъявляемым требованиям, но по сути направленных на обход правил, установленных Порядком. Они являются нарушением п. 2 ст. 5, п.п.1 п. 1 ст. 8, п.п. 1 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката и не только не могут быть оценены как честное, разумное, добросовестное и принципиальное исполнение профессиональных обязанностей, но и создают препятствия для добросовестного исполнения профессиональных обязанностей другими адвокатами, а также условия для манипулирования следственными органами установленным Порядком, нормами УПК РФ и нарушения конституционного права на защиту.

В практическом отношении комиссия сталкивалась с ситуацией, когда направляя требование в ЕЦСЮП, следователь (дознаватель) искажает данные о номере дела, фамилии подзащитного, участии в деле адвоката.

Например, по одному из дел, Квалификационной комиссией было установлено, что следователь провела следственные действия с подзащитным адвоката Л., который осуществлял защиту на основании соглашения и находился в отпуске, о чём следователь была заблаговременно уведомлена. Однако, следственные действия были проведены с защитником по назначению – К. При этом, в заявке следователь не указала на участие в деле адвоката по соглашению. Поясняя свои действия комиссии, адвокат К. сообщил, что ему было известно о наличии у подзащитного адвоката по соглашению, но следователь обещала выдать ему «документ о замене защитника, но так этого и не сделала». Не отрицая своей вины, адвокат К. полагал, что «такая ситуация сложилась из-за того, что следователь его обманула, уверив, что он участвует в защите на законных основаниях».

Рассматривая указанный случай, комиссия пояснила, что адвокат по назначению вправе принять поручение на защиту, только если адвокат по соглашению явно злоупотребляет своими правами. Он обязан потребовать от сотрудников судебно-следственных органов предоставления ему мотивированного постановления о замене или назначении защитника и документы, подтверждающие уведомление адвоката по соглашению. Безусловно, Порядок не создаёт каких-либо обязанностей для дознавателей, следователей или судей. Вместе с тем, он обязывает назначенного адвоката к совершению действий, без которых его участие в защите нельзя признать легитимным. Поэтому отказ от вынесения постановления, непредставление документов о надлежащем извещении обязывают защитника по назначению прекратить участие в процессуальном действии, покинуть место его проведения и в обязательном порядке уведомить об этом ЕЦСЮП.

Ответственный секретарь

Квалификационной комиссии АПМО

Никифоров А.В.


Возврат к списку


Текст сообщения*
Перетащите файлы
Ничего не найдено
Защита от автоматических сообщений
Наверх